Курс «Обнимемся, сестра: как вовремя остановиться»
День 2
Вы замечали: в стрессовый период как-то незаметно начинаешь говорить про ребёнка «мы» (даже если он выше вас на голову):
— Мы сдаем математику.
— У нас хороший репетитор.
— Мы сдаем математику.
— У нас хороший репетитор.
Вы замечали: в стрессовый период как-то незаметно начинаешь говорить про ребёнка «мы» (даже если он выше вас на голову):
— Мы сдаем математику.
— У нас хороший репетитор.
— Мы сдаем математику.
— У нас хороший репетитор.
Маму 10-классницы спросили: «А как вы сдавали экзамены?» — «Мы — в прошлом году?» — «Нет, вы сами: лично вы!»
Мама сильно удивилась вопросу.
Мама сильно удивилась вопросу.
Маму 10-классницы спросили: «А как вы сдавали экзамены?» — «Мы — в прошлом году?» — «Нет, вы сами: лично вы!»
Мама сильно удивилась вопросу.
Мама сильно удивилась вопросу.
Вообще, так говорят о младенцах («Мы покушали»). Когда такое появляется на более позднем этапе — возможно, это влияние сильного стресса.
В начале жизни ребёнка мама и малыш так друг с другом слиты, что психологи называют это связкой «мы». В этот период мама лучше всех понимает разные состояния малыша, в том числе, эмоциональные. По плачу она может понять, в чём дело: ребёнок испуган, расстроен, замёрз, голодный, обкакался, перевозбудился или что-то ещё. И младенец, в свою очередь, реагирует на мамино состояние. Если она улыбается — малыш почти всегда улыбается ей в ответ. А если мама сохраняет безразличное выражение лица, — ребёнок обычно пытается привлечь её внимание и всеми силами вызывать эмоциональный отклик.
В начале жизни ребёнка мама и малыш так друг с другом слиты, что психологи называют это связкой «мы». В этот период мама лучше всех понимает разные состояния малыша, в том числе, эмоциональные. По плачу она может понять, в чём дело: ребёнок испуган, расстроен, замёрз, голодный, обкакался, перевозбудился или что-то ещё. И младенец, в свою очередь, реагирует на мамино состояние. Если она улыбается — малыш почти всегда улыбается ей в ответ. А если мама сохраняет безразличное выражение лица, — ребёнок обычно пытается привлечь её внимание и всеми силами вызывать эмоциональный отклик.
Вообще, так говорят о младенцах («Мы покушали»). Когда такое появляется на более позднем этапе — возможно, это влияние сильного стресса.
В начале жизни ребёнка мама и малыш так друг с другом слиты, что психологи называют это связкой «мы». В этот период мама лучше всех понимает разные состояния малыша, в том числе, эмоциональные. По плачу она может понять, в чём дело: ребёнок испуган, расстроен, замёрз, голодный, обкакался, перевозбудился или что-то ещё. И младенец, в свою очередь, реагирует на мамино состояние. Если она улыбается — малыш почти всегда улыбается ей в ответ. А если мама сохраняет безразличное выражение лица, — ребёнок обычно пытается привлечь её внимание и всеми силами вызывать эмоциональный отклик.
В начале жизни ребёнка мама и малыш так друг с другом слиты, что психологи называют это связкой «мы». В этот период мама лучше всех понимает разные состояния малыша, в том числе, эмоциональные. По плачу она может понять, в чём дело: ребёнок испуган, расстроен, замёрз, голодный, обкакался, перевозбудился или что-то ещё. И младенец, в свою очередь, реагирует на мамино состояние. Если она улыбается — малыш почти всегда улыбается ей в ответ. А если мама сохраняет безразличное выражение лица, — ребёнок обычно пытается привлечь её внимание и всеми силами вызывать эмоциональный отклик.
Связка «мы», как правило, ослабевает к концу 1-го года жизни младенца, но это особое умение мамы различить, что происходит с ребёнком, а ребёнка — считывать мамино состояние, сохраняется на долгие годы, и в любых стрессовых ситуациях снова начинает вылезать. Но когда мама делится переживаниями («Мы идём в первый класс»), в ответ может услышать обвинение в излишней привязанности: «наседка», «не отпускаешь от юбки» — от второго родителя, бабушек-дедушек, учителей, врачей и т. п.
Увы, в ворохе разных проблем ребёнка принято «обвинять» маму. С одной стороны: «Что ты паришься? Не ищи проблемы! Само пройдёт!» — как претензия в чрезмерной тревожности. С другой — именно мам чаще всего обвиняют в том, что «не досмотрела», «запустила», «проглядела», тем самым транслируя, что роль её огромна, тревога и бдительность — обязательны, и что бы она ни делала, она недостаточно справляется. То есть матери постоянно получают «двойные послания» (противоречащие друг другу сообщения в подтексте коммуникации). Все эти ожидания только усиливают внутренний конфликт и замешательство.
Увы, в ворохе разных проблем ребёнка принято «обвинять» маму. С одной стороны: «Что ты паришься? Не ищи проблемы! Само пройдёт!» — как претензия в чрезмерной тревожности. С другой — именно мам чаще всего обвиняют в том, что «не досмотрела», «запустила», «проглядела», тем самым транслируя, что роль её огромна, тревога и бдительность — обязательны, и что бы она ни делала, она недостаточно справляется. То есть матери постоянно получают «двойные послания» (противоречащие друг другу сообщения в подтексте коммуникации). Все эти ожидания только усиливают внутренний конфликт и замешательство.
Связка «мы», как правило, ослабевает к концу 1-го года жизни младенца, но это особое умение мамы различить, что происходит с ребёнком, а ребёнка — считывать мамино состояние, сохраняется на долгие годы, и в любых стрессовых ситуациях снова начинает вылезать. Но когда мама делится переживаниями («Мы идём в первый класс»), в ответ может услышать обвинение в излишней привязанности: «наседка», «не отпускаешь от юбки» — от второго родителя, бабушек-дедушек, учителей, врачей и т. п.
Увы, в ворохе разных проблем ребёнка принято «обвинять» маму. С одной стороны: «Что ты паришься? Не ищи проблемы! Само пройдёт!» — как претензия в чрезмерной тревожности. С другой — именно мам чаще всего обвиняют в том, что «не досмотрела», «запустила», «проглядела», тем самым транслируя, что роль её огромна, тревога и бдительность — обязательны, и что бы она ни делала, она недостаточно справляется. То есть матери постоянно получают «двойные послания» (противоречащие друг другу сообщения в подтексте коммуникации). Все эти ожидания только усиливают внутренний конфликт и замешательство.
Увы, в ворохе разных проблем ребёнка принято «обвинять» маму. С одной стороны: «Что ты паришься? Не ищи проблемы! Само пройдёт!» — как претензия в чрезмерной тревожности. С другой — именно мам чаще всего обвиняют в том, что «не досмотрела», «запустила», «проглядела», тем самым транслируя, что роль её огромна, тревога и бдительность — обязательны, и что бы она ни делала, она недостаточно справляется. То есть матери постоянно получают «двойные послания» (противоречащие друг другу сообщения в подтексте коммуникации). Все эти ожидания только усиливают внутренний конфликт и замешательство.
У каждой (ого) из нас с рождения разный базовый уровень тревоги. Он может меняться в зависимости от среды, в которой человек находится (поддерживающей или небезопасной), биологических процессов, жизненных обстоятельств и внешнего фона. Вспомните, как в ковид резко подскочила тревожность абсолютно у всех. И даже если родитель волнуется «слишком» с точки зрения других людей, у этого всегда есть причина (внешняя или внутренняя). И если такого родителя начать обвинять, это не только не снизит градус тревоги, но даже повысит его, так как спровоцирует ощущение: «Я не справляюсь!»
Да, ситуации стресса родители часто склонны эмоционально сливаться с ребёнком: заражаясь его/её эмоциями, заражая его/её своими. Но чем старше становится ваш (а) сын/дочь, тем может быть меньше связи между ними: он (а) может злиться, а вы — в той же ситуации — расстраиваться, он (а) — радуется, когда вы — тревожитесь (или наоборот). Но даже если эмоция одна и та же, она всё равно не одна на двоих, а у каждого своя. И для того, чтобы не заражать/ся, нужно вернуться к своим эмоциям и научиться отделять и выделять себя и своё состояние из фона, который есть в семье.
Да, ситуации стресса родители часто склонны эмоционально сливаться с ребёнком: заражаясь его/её эмоциями, заражая его/её своими. Но чем старше становится ваш (а) сын/дочь, тем может быть меньше связи между ними: он (а) может злиться, а вы — в той же ситуации — расстраиваться, он (а) — радуется, когда вы — тревожитесь (или наоборот). Но даже если эмоция одна и та же, она всё равно не одна на двоих, а у каждого своя. И для того, чтобы не заражать/ся, нужно вернуться к своим эмоциям и научиться отделять и выделять себя и своё состояние из фона, который есть в семье.
У каждой (ого) из нас с рождения разный базовый уровень тревоги. Он может меняться в зависимости от среды, в которой человек находится (поддерживающей или небезопасной), биологических процессов, жизненных обстоятельств и внешнего фона. Вспомните, как в ковид резко подскочила тревожность абсолютно у всех. И даже если родитель волнуется «слишком» с точки зрения других людей, у этого всегда есть причина (внешняя или внутренняя). И если такого родителя начать обвинять, это не только не снизит градус тревоги, но даже повысит его, так как спровоцирует ощущение: «Я не справляюсь!»
Да, ситуации стресса родители часто склонны эмоционально сливаться с ребёнком: заражаясь его/её эмоциями, заражая его/её своими. Но чем старше становится ваш (а) сын/дочь, тем может быть меньше связи между ними: он (а) может злиться, а вы — в той же ситуации — расстраиваться, он (а) — радуется, когда вы — тревожитесь (или наоборот). Но даже если эмоция одна и та же, она всё равно не одна на двоих, а у каждого своя. И для того, чтобы не заражать/ся, нужно вернуться к своим эмоциям и научиться отделять и выделять себя и своё состояние из фона, который есть в семье.
Да, ситуации стресса родители часто склонны эмоционально сливаться с ребёнком: заражаясь его/её эмоциями, заражая его/её своими. Но чем старше становится ваш (а) сын/дочь, тем может быть меньше связи между ними: он (а) может злиться, а вы — в той же ситуации — расстраиваться, он (а) — радуется, когда вы — тревожитесь (или наоборот). Но даже если эмоция одна и та же, она всё равно не одна на двоих, а у каждого своя. И для того, чтобы не заражать/ся, нужно вернуться к своим эмоциям и научиться отделять и выделять себя и своё состояние из фона, который есть в семье.
Сравните два примера:
1. Пора выходить на последний звонок к старшему сыну/брату.
Мама торопит 7-летнюю младшую дочку, переживает, что опоздают. Девочка начинает заводиться и раздражается: «Ботинки эти неудобные! Почему ты мне со шнурками купила?!» — мама слышит в этом несправедливые обвинения, обижается, начинает сильнее злиться и кричать, дочка швыряет ботинки, визжит и они полчаса ругаются.На последний звонок опоздали. Половину праздника маму физически трясёт и у неё болит голова, а дочка сидит угрюмая.
1. Пора выходить на последний звонок к старшему сыну/брату.
Мама торопит 7-летнюю младшую дочку, переживает, что опоздают. Девочка начинает заводиться и раздражается: «Ботинки эти неудобные! Почему ты мне со шнурками купила?!» — мама слышит в этом несправедливые обвинения, обижается, начинает сильнее злиться и кричать, дочка швыряет ботинки, визжит и они полчаса ругаются.На последний звонок опоздали. Половину праздника маму физически трясёт и у неё болит голова, а дочка сидит угрюмая.
2. Пора выходить на выпускной к старшему сыну/брату.
Мама начинает раздражаться на медлительность дочки. Распознаёт своё раздражение. Знает, как себя успокоить и делает это. Видит, что дочке не даются шнурки, и как раз та начинает заводиться: «Ботинки эти неудобные! Почему ты мне со шнурками купила?!» — Мама понимает, что дочка злится, вслух называет её эмоцию: «Ты злишься, что не получается,» —и предлагает: «Тебе сейчас помочь со шнурками или помочь успокоиться?». Дочка начинает плакать и говорить, что очень устала. Даёт себя пожалеть.
Опоздали, но отношения и эмоциональное состояние обеих не пострадали. На празднике быстро переключились и получили удовольствие.
Мама начинает раздражаться на медлительность дочки. Распознаёт своё раздражение. Знает, как себя успокоить и делает это. Видит, что дочке не даются шнурки, и как раз та начинает заводиться: «Ботинки эти неудобные! Почему ты мне со шнурками купила?!» — Мама понимает, что дочка злится, вслух называет её эмоцию: «Ты злишься, что не получается,» —и предлагает: «Тебе сейчас помочь со шнурками или помочь успокоиться?». Дочка начинает плакать и говорить, что очень устала. Даёт себя пожалеть.
Опоздали, но отношения и эмоциональное состояние обеих не пострадали. На празднике быстро переключились и получили удовольствие.
2. Пора выходить на выпускной к старшему сыну/брату.
Мама начинает раздражаться на медлительность дочки. Распознаёт своё раздражение. Знает, как себя успокоить и делает это. Видит, что дочке не даются шнурки, и как раз та начинает заводиться: «Ботинки эти неудобные! Почему ты мне со шнурками купила?!» — Мама понимает, что дочка злится, вслух называет её эмоцию: «Ты злишься, что не получается,» —и предлагает: «Тебе сейчас помочь со шнурками или помочь успокоиться?». Дочка начинает плакать и говорить, что очень устала. Даёт себя пожалеть.
Опоздали, но отношения и эмоциональное состояние обеих не пострадали. На празднике быстро переключились и получили удовольствие.
Мама начинает раздражаться на медлительность дочки. Распознаёт своё раздражение. Знает, как себя успокоить и делает это. Видит, что дочке не даются шнурки, и как раз та начинает заводиться: «Ботинки эти неудобные! Почему ты мне со шнурками купила?!» — Мама понимает, что дочка злится, вслух называет её эмоцию: «Ты злишься, что не получается,» —и предлагает: «Тебе сейчас помочь со шнурками или помочь успокоиться?». Дочка начинает плакать и говорить, что очень устала. Даёт себя пожалеть.
Опоздали, но отношения и эмоциональное состояние обеих не пострадали. На празднике быстро переключились и получили удовольствие.
Это не две разных семьи, а одна и та же. Разница между ситуациями лишь в том, был ли у мамы ресурс определить эмоции (свои и дочки) и не заражаться, или нет. Даже у самой прокачанной мамы бывают и такие, и такие дни.
Это не две разных семьи, а одна и та же. Разница между ситуациями лишь в том, был ли у мамы ресурс определить эмоции (свои и дочки) и не заражаться, или нет. Даже у самой прокачанной мамы бывают и такие, и такие дни.
Все мы знаем о правиле «сначала надень кислородную маску на себя», но зачастую всё равно «надевание» этой «маски» уходит в конец списка ежедневных задач. А когда сил маловато, ищешь, на чём бы сэкономить необязательном, и таким нередко становится забота о себе. Знаем, сами такими были! Но следствием недостатка ресурса становятся очередные вспышки, которые тратят ещё больше сил.
Мы можем лишь обратить ваше внимание на важность этой задачи. Фактически, она состоит из двух частей: иметь больше запас прочности и меньше тратить на то, где можно сэкономить энергию. Мы подробно разбираем небольшие способы пополнения ресурса в другом телеграм-курсе: 19-дневном боте «Обнимемся, сестра!»19-дневном боте «Обнимемся, сестра!». Он устроен так же, как этот, и помогает маленькими шагами сделать так, чтобы меньше сил тратилось на тревоги и переживания.
Мы можем лишь обратить ваше внимание на важность этой задачи. Фактически, она состоит из двух частей: иметь больше запас прочности и меньше тратить на то, где можно сэкономить энергию. Мы подробно разбираем небольшие способы пополнения ресурса в другом телеграм-курсе: 19-дневном боте «Обнимемся, сестра!»19-дневном боте «Обнимемся, сестра!». Он устроен так же, как этот, и помогает маленькими шагами сделать так, чтобы меньше сил тратилось на тревоги и переживания.
Все мы знаем о правиле «сначала надень кислородную маску на себя», но зачастую всё равно «надевание» этой «маски» уходит в конец списка ежедневных задач. А когда сил маловато, ищешь, на чём бы сэкономить необязательном, и таким нередко становится забота о себе. Знаем, сами такими были! Но следствием недостатка ресурса становятся очередные вспышки, которые тратят ещё больше сил.
Мы можем лишь обратить ваше внимание на важность этой задачи. Фактически, она состоит из двух частей: иметь больше запас прочности и меньше тратить на то, где можно сэкономить энергию. Мы подробно разбираем небольшие способы пополнения ресурса в другом телеграм-курсе: 19-дневном боте «Обнимемся, сестра!». Он устроен так же, как этот, и помогает маленькими шагами сделать так, чтобы меньше сил тратилось на тревоги и переживания.
Мы можем лишь обратить ваше внимание на важность этой задачи. Фактически, она состоит из двух частей: иметь больше запас прочности и меньше тратить на то, где можно сэкономить энергию. Мы подробно разбираем небольшие способы пополнения ресурса в другом телеграм-курсе: 19-дневном боте «Обнимемся, сестра!». Он устроен так же, как этот, и помогает маленькими шагами сделать так, чтобы меньше сил тратилось на тревоги и переживания.
В боте вас опять ждут небольшое задание и маленький сюрприз